| Багульник цвел, а папоротник - нет. И молочай продолжил диалог. Их диалог нарушил ход планет И постепенно к ночи изнемог. Второе солнце медленно зажглось. И ветер с Дона шевелил листву, И смута опускалась вкривь и вкось И наугад на праздную Москву. Я сколотил несложный табурет, И наблюдал схождение не вслух, Пока последний и кандальный свет В моих глазах прощально не потух. Кто мне сказал, что жил я на земле, Что знал слова по тайным именам, Покуда чернь куражила в кремле Согласно нареченным временам? Звенит трамвай серпом над головой. И тянут искры золотую нить. А впрочем, нам, конечно, не впервой Не веря жить, и веруя не жить. |