В глубине вечерней смуты,
Я, наверное, открою
Тайну будущей минуты.
И, вперясь в огонь камина
Безобразным третьим оком,
Выпью чай с невкусом тмина,
В блюдце налитый пророком.
И услышу шорох стрелок,
Мельтешащих мне по кругу,
Словно стая рыжих белок,
Не привязанных друг к другу.
И услышу ход и скрипы
Наступающей эпохи,
Где на смену власти липы
Лезут царственные блохи.
Медь гремит, за ней посуда,
Ложек звон слышней войны.
И солирует иуда,
Вторя хору тишины.
