Над улицей туман и та луна,
Что по ночам вывешивает тело,
Иным законам вечности верна.
И голый свет струится отраженно,
На тьмы могил, засыпанных вполне,
Пред коими коленопреклоненно
Стоять достало безутешно мне.
Над прахом бедуина и катулла,
Над прахом жен, сожженных ни за что,
Стоять с упрямством молодого мула,
Не сняв кольца, и желтого пальто,
И весь набор условностей и знаков,
Доступных пониманья никому;
Подобно бы стоял в ночи Иаков,
Успев отправить отпрыска во тьму.
О господи, смешно и бесполезно
Стучаться в мир, стучащийся давно,
Куда душа уходит безвозмездно
И тело, между прочим, заодно.